А. Я. Головин, гимназистом почувствовавший влечение к искусству, поступил в 1881 г. в МУЖВЗ - сначала на архитектурное отделение, потом на живописное. Учился успешно, хотя попытки следовать новейшим тенденциям в живописи не раз вызывали неодобрение части профессоров. После выпуска, испытывая серьезные материальные затруднения, Головин был вынужден некоторое время зарабатывать ремесленной росписью интерьеров. В поисках собственного пути он многое перепробовал: занимался станковой живописью, декоративными искусствами - проектировал мебель и утварь, делал майоликовые панно, участвовал, вместе с К. А. Коровиным, своим другом, в оформлении русского кустарного павильона на Всемирной выставке 1900 г. в Париже.
Решающим поворотом в его жизни стало приглашение в Большой театр. Первые же работы - декорации к опере А. Н. Корещенко "Ледяной дом" (1900) и к опере Н. А. Римского-Корсакова "Псковитянка" (1901)- оказались удачными. В 1902 г. он был приглашен в Петербург на должность главного декоратора императорских театров. С тех пор его творчество и лучшие достижения надолго связаны с двумя столичными театрами - Мариинским (музыкальным) и Александрийским (драматическим). Одной из лучших работ, заставивших говорить о Головине как о смелом новаторе, было оформление "Кармен" (Мариинский театр, 1908), в котором он разрушил стереотипы восприятия известной оперы Ж. Бизе.
Головин работал и для "Русских сезонов" в Париже: оформил "Бориса Годунова" М. П. Мусоргского .(1908) и "Жар-птицу" И. Ф. Стравинского (1910) - спектакли, имевшие триумфальный успех.
В предреволюционное десятилетие Головин сотрудничал главным образом с выдающимся режиссером-новатором XX в. В. Э. Мейерхольдом, который нашел в нем идеального соавтора в осуществлении принципа "чистой театральности". Начало их сотрудничеству положил спектакль "У врат царства" К. Гамсуна (Александрийский театр, 1908); затем были поставлены "Дон-Жуан" Ж.-Б. Мольера (Александрийский театр, 1910) и опера "Орфей и Эвридика" К. В. Глюка (Мариинский театр, 1911), оформленные в духе так называемого традиционного театра, где стилизаторское воскрешение старых сценических средств и приемов использовалось для решительного обновления театральной эстетики. Их совместные работы в большинстве своем стали событиями истории отечественного театра. В спектакле Александрийского театра "Гроза" (1916) по пьесе А. Н. Островского, трактованной не как бытовая, а как национально-романтическая драма, действительность представала словно увиденной через восприятие возвышенной души героини. В опере А. С. Даргомыжского "Каменный гость" (Мариинский театр, 1917) в изображении Испании художник шел от романтизированных представлении об этой стране, выраженных в подчеркнутой символике цвета и орнаментального декора. Венцом творческого содружества Головина и Мейерхольда был спектакль по драме М. Ю. "Лермонтова "Маскарад", над которым они трудились в Александрийском театре несколько лет. Его премьера, состоявшаяся 25 февраля 1917 г., прозвучала мрачным реквиемом уходящей в прошлое России. Здесь чрезвычайно сложное и торжественное оформление составляло органическую часть полуфантастического театрального действия - роскошного и пугающего. "Маскарад" Головина завершил целую эпоху русской сценографии, подготовив ее выход на новые рубежи в следующем десятилетии.
После 1917 г. Головин в театре был занят гораздо меньше, чем прежде, фактически он оказался не у дел. В последний раз ему удалось блеснуть превосходными декорациями в известном спектакле МХАТа "Безумный день, или Женитьба Фигаро" (1927) по пьесе П. Бомарше, но следующая его работа, декорации к "Отелло" У. Шекспира, не нашла в том же театре понимания - спектакль вышел уже после смерти художника в сильно искаженном варианте оформления. Вынужденную бездеятельность Головин компенсировал тем, что занимался журнальной и книжной графикой (в частности, он создал в 1922 г. превосходные иллюстрации к "Двойнику" Э.-Т.-А. Гофмана) и, более всего, живописью.
Великий театральный художник, он был и незаурядным станковым живописцем, написавшим много портретов, преимущественно людей из своего окружения. Большой известностью пользуются его портреты Ф. И. Шаляпина в ролях Мефистофеля (1905), Олоферна (1908) и Бориса Годунова (1911), а также портрет В. Э. Мейерхольда (1917). Головин был и автором прекрасных пейзажей и натюрмортов, исполненных в его очень индивидуальном, с немалой долей декоративности, стиле.
Страшная игральная. Эскиз декораций к драме М. Ю. Лермонтова "Маскарад". 1917. Гуашь, клеевая краска, золото
Маскарадный зал. Эскиз декораций к драме М. Ю. Лермонтова "Маскарад". 1917. Гуашь, клеевая краска, белила, серебро, золото
Купавки. Б. г. Темпера
Портрет режиссера В. Э. Мейерхольда. 1917. Темпера
Испанка с черной шалью. 1908. Темпера, пастель, уголь
|
