Один из лидеров русского авангарда, П. Н. Филонов представляет собой характер необычайно сильный и трагический. Непоколебимо убежденный в пророческой силе своих художественных открытий, он не знал никаких компромиссов. Его творческая одержимость восхищала одних и отталкивала других; его подвижничество стало легендой.
Филонов родился в бедной семье. Отец его был кучером, мать брала в стирку белье. Помогая родителям, Филонов очень рано начал зарабатывать на хлеб. С детских же лет он пристрастился к рисованию. Он окончил малярно-живописные мастерские в Петербурге (1897-1901) и одновременно занимался по вечерам в рисовальных классах при ОПХ. В 1903 г. он держал экзамены в АХ, но провалился из-за плохого знания анатомии. В том же году поступил в частную мастерскую академика Л. Е. Дмитриева-Кавказского, где учился пять лет. За это время Филонов совершил путешествия по Волге, на Кавказ (Новый Афон) и в Иерусалим (через Константинополь). После нескольких безуспешных попыток поступить в АХ Филонов добился своего: в 1908 г. он был зачислен вольнослушателем. Любопытно, что теперь этому способствовало превосходное знание анатомии. Среди академических наставников Филонова были В. Е. Савинский, Г. Р. Залеман, Я. Ф. Ционглинский; последнего художник вспоминал с особой признательностью. Современники свидетельствовали, что скульптор Залеман, руководивший практическими занятиями по анатомии, при всей своей требовательности высоко ценил анатомические штудии Филонова. Это пристрастие к анатомии помогает понять истоки концепции аналитического искусства, развитой Филоновым впоследствии. В АХ он учился в течение двух лет, был исключен, потом восстановлен, но скоро ушел из нее сам.
Первые работы, предвещающие филонов-ский аналитический метод, относятся к 1910 г. (рисунок "Крестьянская семья", картина "Головы"). Если в рисунке тенденция к скрупулезной проработке формы еще не нарушает привычную ясность отношения фигур и фона, то картина уже представляет собой комбинацию разномасштабных изображений, не связанных единством точки зрения, и воспринимается как плод свободной фантазии.
Творческая деятельность Филонова в начале 1910-х гг. тесно связана с петербургским художественным объединением "Союз молодежи". К этому времени относятся такие значительные его вещи, как "Запад и Восток", "Восток и Запад", "Мужчина и женщина" (все 1912-13) и знаменитый "Пир королей" (1913). Символистские по духу, эти произведения вместе с тем демонстрируют тяготение Филонова к неопримитивизму и экспрессионизму. Среди его предшественников нередко называют Врубеля. Сложный сплав стилевых ориентации, совмещение реального и фантастического, "анатомирование" предметной формы, "кристаллическая" техника - этими свойствами Филонов действительно родствен Врубелю, хотя говорить о прямой преемственности вряд ли справедливо. Филонов решительно преодолевает границу видимого и мыслимого, так что метаморфозы реальности в его картинах не могут быть истолкованы на основе зрительного опыта. Не отказываясь от предметности как таковой, он свободно оперирует ее элементами, связь которых определяется по преимуществу коцептуально.
Филонов был очень расположен к теоретическим построениям, к рациональному истолкованию своей художественной позиции. Разрабатывая принципы аналитического искусства, он сознательно противопоставлял его кубизму: "Выявляя конструкцию формы или картины, я могу поступать сообразно моему представлению об этой конструкции формы, то есть предвзято, или подметив и выявив закон органического ее развития; следовательно, и выявление конструкции формы будет предвзятое: канон, - или органическое: закон". По мысли Филонова, кубизм посредством геометризации навязывает миру свою волю и тем самым канонизирует язык искусства. Художник-аналитик, напротив, стремится подражать природе в самом образе действия: "Упорно и точно рисуй каждый атом. Упорно и точно вводи прорабатываемый цвет в каждый атом, чтобы он туда въедался, как тепло в тело, или органически был связан с формой, как в природе клетчатка цветка с цветком". Концепция аналитического искусства и сам стиль речи Филонова вызывает стойкую ассоциацию с античной атомистикой, как если бы живописец вознамерился дойти до невидимых первопричин материи и воспроизвести на холсте процесс самосозидания природы. Пропаганде этих идей способствовал ораторский талант художника, свободная ориентация в истории искусства разных народов; его лекции пользовались громадным успехом.
Деятельность Филонова не ограничивалась сферой живописи. В 1913 г. художник принимал участие в постановке трагедии В. В. Маяковского "Владимир Маяковский"; им были исполнены две огромные декорации с изображением города. Он также сотрудничал с поэтами-футуристами в из дании литографированных сборников, сделав цикл рисунков к стихам В. Хлебникова ("Изборник стихов", 1914). Влиянием Хлебникова отмечен литературный опыт самого Филонова - "Пропевень о проросли мировой" (1915). Как неоднократно отмечали исследователи, творческие позиции живописца и поэта в целом ряде отношений обнаруживают глубокое родство.
После распада "Союза молодежи" Филонов выступил инициатором объединения художников аналитической ориентации. Весной 1914 г. группа заявила о себе манифестом "Сделанные картины", однако ее деятельность была прервана войной. Среди лучших филоновских произведений этого периода - картины "Коровницы" (1914), "Трое за столом" (1914-15), "Крестьянская семья (Святое семейство)" (1914), "Цветы мирового расцвета" (1915), акварели "Победитель города" (1914-15), "Ломовые" (1915), "Рабочие" (1915-16). Будучи сложно зашифрован, смысл произведений Филонова остается таинственным для зрителя. Рукотворные вещи и создания природы, люди и животные как бы обмениваются в его картинах обличьями и значениями, взаимо-проникают, "прорастают" друг в друга. В разных изобразительных контекстах эти превращения приобретают различный содержательно-оценочный характер; художник создает страшные образы мирового зла, бездушной цивилизации, угнетения природы и человека, но тот же язык метаморфоз служит гуманистической проповеди мирового расцвета, всеобщего братства и согласия.
В 1916 г. Филонов был призван в действующую армию на Румынский фронт и вернулся в Петроград уже после революции. Здесь он возобновил энергичную творческую работу. Как и другие лидеры русского авангарда, Филонов связывал с революционным переустройством общества надежды на непосредственное воплощение своих идей. Напряженный труд в мастерской, выставки, диспуты, участие в организации петроградского Инхука, теоретические трактаты, педагогическая практика, руководство объединением "Мастера аналитического искусства" (МАИ) - такова активнейшая деятельность Филонова в 1920-х гг. В это время им созданы десятки рисунков и картин, в том числе "Формула петроградского пролетариата" (1920-21), "Живая голова" (1923), "Животные" (1925-26), "Формула весны" (1928-29), "Нарвские ворота" (1929).
Утверждая принципы аналитической школы, Филонов с почти фанатичной настойчивостью проводил мысль о необходимости внедрения искусства в микромир, в структуру вещей, в саму "лабораторию природы", подобно тому как проникает в нее мысль ученого. Отсюда противопоставление глаза видящего и глаза знающего, с безусловным предпочтением последнего. Отсюда же и частое употребление слова "формула" в названиях филоновских произведений. Согласно Филонову, надо стремиться изобразить не внешний вид дерева, а его рост, не лицо человека, а процесс его мышления. Разумеется, в буквальном смысле эта программа является чистой утопией (ибо смоделировать на холсте биологические или психические процессы можно лишь фигурально). Воздействие искусства Филонова более тесно, чем зачастую полагают, связано с культом живописно-пластических ценностей как таковых. Попросту говоря, многие его рисунки, акварели и картины удивительно красивы - той самой чувственно воспринимаемой красотой, живая потребность в которой воспитана многовековой культурной традицией.
Очевидная несовместимость творчества Филонова с идеологией социалистического реализма привела к тому, что в 1930-х гг. художник оказался в изоляции и был фактически лишен средств к существованию. Он отчаянно бедствовал, голодал, но и в этих условиях хранил верность своим принципам, продолжая упорную работу, как индивидуально, так и с учениками. Под его непосредственным руководством группа учеников иллюстрировала карело-финский эпос "Калевала" (издан в 1933 г.). Отсутствие точных датировок часто затрудняет рассмотрение филоновского творчества, особенно в поздний период, но даже одной композиции "Лики" (1940) достаточно, чтобы оценить по достоинству уровень его возможностей.
Художник отказывался продавать свои произведения. Он решил отдать их государству для организации музея аналитического искусства, однако в течение долгих лет этот дар оставался невостребованным.
Филонов умер в блокадном Ленинграде. Его наследие спасла и сохранила Е. Н. Глебова, сестра художника. Благодаря этому полвека спустя творчество Филонова вернулось к зрителю.
Портрет певицы Е. Н. Глебовой. 1915. Масло
Трое за столом. 1914-15. Масло
Мужчина и женщина. 1912-13. Акварель, чернила коричневые, тушь
Восток и Запад. 1912-13. Масло, темпера, гуашь
Крестьянская семья (Святое семейство). 1914. Масло
Живая голова. 1926. Масло
Яблочко. 1925. Тушь, акварель, графитный карандаш
|
